О чём рассказали рабочие дневники геолога-четвертичника Эммы Лосевой Доктор геолого-минералогических наук Эмма Ивановна Лосева выпустила книгу под названием «Год за годом», в которой собраны её рабочие записи за 20 лет, с 1961 по 1980 годы. Комментарий к ней написал известный в Коми учёный, заслуженный деятель науки РФ Яков Юдович. На взгляд редакции, ему удалось создать образ неординарного учёного, яркого представителя, по его же выражению, Советской Цивилизации. Публикуем (в сокращении) выдержки из этого комментария. В Институте геологии Коми научного центра Эмма Ивановна занималась четвертичной геологией, которой посвятила всю свою жизнь. Четвертичным назван самый последний геологический период в истории земли. Следует сказать, что изучать его во многом даже труднее, чем геологию более древних толщ. А главным занятием Эммы Ивановны с её неуёмной любознательностью и феноменальным трудолюбием, в котором она достигла мировых высот (и мировой известности), было микроскопическое изучение «прекрасных невидимок» (как она назвала их в своей чудесной научно-популярной книжке) – ажурных кремневых створок диатомовых водорослей. Эти крохотные одноклеточные существа-фотосинтетики обитали как в солёных, так и в пресных водах, а форма их сказочно-красивых раковинок чутко отзывалась на условия среды. Для геолога-четвертичника это означает, что от диатомей есть и «практическая польза» – их можно попытаться использовать для четвертичной стратиграфии! Что же рассказывают нам её рабочие дневники о Советской Цивилизации в сравнении с реалиями нынешнего Олигархического Капитализма? Мы узнаём из её заметок о том, что Эмма Ивановна, кроме четвертичной геологии и диатомового анализа, занималась: (а) стрельбой, (б) лыжами, (в) шахматами, (г) хоровым пением, (д) английским языком, (е) французским языком, (ж) музыкой, (з) интарсией (составлением картин из шпона). Но даже этим впечатляющим списком лосевские увлечения отнюдь не исчерпываются. Она имела и 1 разряд по волейболу, второй – по спортивной гимнастике, третий – по настольному теннису, всерьёз занималась пейзажной живописью…  Читатель с изумлением узнает также, что доктор наук, диатомистка с мировым именем, оказывается, всю жизнь испытывала сильнейший комплекс неполноценности, называла себя полной дурой, совершенно не способной к науке (и принесшей бы обществу больше пользы при выращивании силосных культур!); и от таких мыслей постоянно мучилась и переживала, – но при всём том продолжала страстно работать, никогда не опуская рук. Поразительны и такие качества Лосевой как коммуникабельность и мобильность. Кажется, она не пропустила ни единого совещания или семинара, ухитряясь бывать везде – от Владивостока до Таллина, а в конце 1970-х – «пробившись» и за рубеж, хотя тогда на это могли решиться только люди сильные духом, – столько бюрократических препон воздвигал на их пути фактически «академический филиал» советской тайной полиции – ОВС (Отдел внешних сношениий) АН СССР. Достаточно сказать, что всего за несколько лет в начале 1970-х она побывала в 17 (!) командировках на разные научные сборища (включая три полевых семинара), где сделала 13 докладов! Эта замечательная активность (помимо, конечно, редкостной лосевской любознательности!) имела две объективных причины. Во-первых, в те годы ещё очень отчётливо ощущалась провинциальность науки в филиалах АН: для того чтобы быть «на уровне», необходимо было постоянно консультироваться с более квалифицированными коллегами из центральных институтов. Во-вторых, сама специфика специальности – четвертичная геология и диатомовый анализ – требовали непрерывного подпитывания специалиста новой информацией, которая рождалась главным образом на многочисленных совещаниях, конференциях и симпозиумах. Что же изменилось с тех пор? С одной стороны, провинциальность сыктывкарской науки канула в Лету: ныне в наших институтах зачастую выполняются работы гораздо более значимые и фундаментальные (чего стоит хотя бы минералогическая школа, созданная Н.П.Юшкиным!), чем во многих центральных институтах мегаполисов, давно лишённых притока свежих кадров и постепенно вымирающих. С другой стороны, приходится напомнить, что материальным условием лосевской мобильности была возможность свободного посещения любого уголка СССР; ведь она побывала во всех союзных республиках – от Средней Азии и Закавказья – до Баренцева моря и от Молдавии и Прибалтики – до Сахалина и Камчатки. А с третьей стороны, и, что самое главное, – Интернет сделал во многом ненужным непременное очное участие. Впрочем, надо сказать, что современный научный работник в Коми НЦ может поехать за год в одну или две командировки – не больше. Поэтому лосевская мобильность в 70-е годы представляется сейчас просто фантастической. А общественная работа!.. В качестве председателя местного комитета профсоюза и редактора стенной газеты «Поиск» Эмма Ивановна гробила многие дни и недели своего рабочего времени. Но делала это вполне добровольно – как сознательный член КПСС. Так же сознательно, но уже далеко не добровольно, а по поручению партийных комитетов, не выполнить которые она не могла даже в мыслях, тратила целые месяцы на участие в избирательных кампаниях (результат которых всегда был известен заранее, ибо советские «выборы» были, как известно, безальтернативными). Дежурства и отгулы. Трудно сказать, когда это началось в СССР, но в ночное время в учреждениях по очереди дежурили (вместо штатных вахтёров) сами сотрудники. За это полагался то ли день, то ли два дня отгула. Очевидно, это делалось для того, чтобы поддерживать в населении постоянное ощущение осаждённой крепости – окружения коварными врагами (стремящимися, к примеру, выведать, чем московская морена отличается от днепровской…). А что сейчас? Сейчас попробуй кого-нибудь заставить дежурить… Эпоха необратимо изменилась. Полевые работы. Лосева перечисляет (не входя особенно в детали) свои почти ежегодные экспедиции в тайгу и тундру, которые, как правило, продолжались по три месяца! А что нынче? Сейчас о таких полевых сезонах геолог и не мечтает: в поле выезжают хорошо если на месяц, а то и вообще «на экскурсии» – т. е. на две-три недели. Понятно, что при столь краткосрочных поездках объём и качество большинства добываемых полевых материалов катастрофически упали. * * * Итак, мы прочитали «Рабочие дневники» доктора наук Эммы Лосевой и удостоверились, сколько выпало на её долю упорной и неустанной работы, работы и работы: над коллекциями, препаратами, таблицами, фотографиями, отчётами, информационными записками, статьями, монографиями, докладами на научных форумах. …Такова и вся жизнь Эммы Ивановны Лосевой в науке – интересная для читателя именно своей типичностью, ибо все мы тогда жили именно так (или примерно так), да только мало кто из нас догадался завести себе рабочий дневник… Этим (своей типичностью), на мой взгляд, и важны для истории российской науки записные откровения Лосевой – ценный документ канувшей в Лету Советской Цивилизации.  

Источник