На республиканском уровне организация науки пока сохраняет статус-кво Коми научный центр (КНЦ) благополучно прошёл через 2013 год, который стал стрессовым для учёных страны из-за начавшейся, вопреки их протестам, реформы Российской академии наук (РАН). Об этом заявил председатель президиума КНЦ Асхаб Асхабов на встрече с журналистами в пятницу. Центр в минувшем году оставался центром в своём сложившемся дореформенном виде, координируя деятельность имеющихся в Коми академических институтов, обеспечивая их необходимой инфраструктурной и информационной поддержкой. Дальше всё будет сложнее: согласно намеченной реформе, РАН превратится во что-то типа «клуба бессмертных», куда войдут действующие академики и член-корреспонденты; имеющиеся же институты объединит под своим крылом Федеральное агентство научных организаций (ФАНО). Оно и будет определять приоритетность финансирования тех или иных исследовательских проектов, а КНЦ станет тем звеном в этой системе, которое призвано согласовывать интересы институтов на региональном уровне. «Красное знамя» решило расспросить об этом подробнее. — Асхаб Магомедович, как именно будет осуществляться финансирование науки – прямо из бюджета либо за счёт особых грантов ФАНО, а может, и не ФАНО? — Финансирование будет бюджетным. По крайней мере, на 2014 год мы им обеспечены полностью. Предполагается, что такая система сохранится и в 2015-м, и в 2016 году. Но финансирование может и усиливаться за счёт получения дополнительных грантов – из Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), Российского научного фонда и других. Однако у нас система научных институтов сейчас такова, что она не может существовать без бюджетного государственного финансирования. И нигде в мире не может. Потому что гранты – они всё-таки для финансирования краткосрочных проектов, на 3-5 лет. А всё равно нужно вести долгосрочные работы по каким-то основным, принципиальным направлениям. И более того: у нас государство такое, что нам даже трудно сосредоточить свои финансовые средства на каких-то узких направлениях. Если мы хотим быть научной державой. А Россию я ненаучной державой не представляю. — Каким было финансирование КНЦ и его институтов в 2013 году по сравнению с 2012-м? — По плану оно должно было сократиться на 3%. Но реально этого не произошло. Мы получили деньги по программам работ на фундаментальные исследования, хотя, признаться, опасались, что они от нас уйдут. — Вы вхожи в высокие кабинеты правительства республики, периодически приглашаете к себе депутатов Госсовета. А заказывает ли правительство что-либо вашим институтам? Выделяет ли гранты? Есть ли в бюджете Коми строка на такие работы? — Есть. Но этих денег явно немного. По-моему, 13,5 миллионов рублей. Есть, впрочем, ещё проекты, которые выполняются на условиях софинансирования РФФИ и республикой. Их десять на 2,2 миллиона. После большого перерыва наша республика наконец возобновила такое софинансирование. Это очень эффективно: объявляется конкурс на гранты, и ты должен доказать по каждой копейке, насколько соответствуешь его условиям. Центральные конкурсы всегда были, а сейчас должен возобновиться региональный. Это очень важно – получать хотя бы по миллиону на проект. Просто в Бюджетном кодексе действует ограничение, не позволяющее регионам финансировать науку напрямую. И нам важно зацепиться за шестерёнки поддержки через софинансирование. — Каких направлений касаются эти десять проектов? — Практически всех. Ключевым критерием для отбора было их значение для развития народного хозяйства республики. В этом пакете есть и поддержка разнообразия растительного и животного мира, и добыча золота. В этом отношении люди, которые занимаются чисто теоретическими исследованиями типа математики или физики, конечно, оказываются в менее выгодном положении. Но проекты биологов и геологов, которые больше связаны с регионом и ориентированы на него, получают большее одобрение. Кроме того, помимо РФФИ есть ещё Российский гуманитарный научный фонд, который финансирует соответствующие исследования. И наш Институт языка, литературы и истории (ИЯЛИ), например, традиционно силён в изучении политической ситуации на Европейском Севере, в сохранении культурного наследия республики, в частности, при проведении археологических работ и мониторинге сохранности памятников. В республике принята особая программа по такому мониторингу, и ИЯЛИ – её основной исполнитель. В настоящее время памятники практически всех районов Коми уже обследованы, составлены археологические паспорта. Я думаю, что в следующем году выйдет атлас археологических памятников Республики Коми, который явится итогом этого проекта. У нас очень хорошо развиты лингвистические исследования, и правительство республики постоянно обращается к нам по вопросам развития, преподавания коми языка и литературы. Большинство учебников для коми школ подготовлены сотрудниками института. Ведётся очень большая работа по исследованию фольклора. У нас есть огромный фонд-фонотека, собранные в котором записи песен сейчас оцифровываются, что сделает их доступными для широкой аудитории. Напомню и об Институте социально-экономических и энергетических проблем Севера. В нём работают сильные исследователи по проблемам северного регионоведения, возглавляемые Виталием Николаевичем Лаженцевым. Они подготовили массу различных концепций и проектов, которые, с учётом Арктического вектора развития Российского государства и экономики, будут очень востребованы. У нас действительно довольно тесное сотрудничество и с Госсоветом, и с правительством. К нам часто обращаются за экспертизой законопроектов, например, вот сейчас – по тому же зимнему времени. В год с руководством республики мы встречаемся по нескольку раз. — Интересен ли вам процесс слияния СыктГУ и КГПИ? Хотя бы в плане возможного повышения качества выпускников. — Это компетенция Минобрнауки. Особо вмешиваться в дело слияния мы не могли. Если бы, допустим, от одного вуза отрастало что-то новое, это другое дело. Но от того, что кого-то с кем-то сложили, много не изменится. Посмотрим. Может, оно и даст какой-то импульс развитию. — У вас не возникало мысли осуществить дальнейшую экспансию и сделать что-то вроде единого академического комплекса? — Когда с июня прошлого года и до последнего времени мы обсуждали разные варианты нашего будущего, в числе прочих идей была и такая: может, создать, действительно, единый научно-образовательный комплекс, объединяющий и Сыктывкар, и Ухту, и КНЦ? Был вариант создания одного юридического лица – КНЦ, а институты были бы филиалами. Много было вариантов. Но сейчас сохраняется примерный статус-кво. Чему мы рады. А из логики развития вытекает усиление роли региональных научных центров. И при таком варианте другие варианты пока не стоит обсуждать.

Источник